Зоряна

Зима в моем храме... Я иней стираю с икон,
всплывают с их дна голограммы неведомых ликов...
Дрожат огоньки... Этот зыбкий, колышущий сон
плывет сквозь меня, распадаясь на тысячи бликов...

Течение времени - где-то, но только не здесь,
У бронзовых демонов льдом затянулись глазницы,
и можно не думать о том, что мы все еще есть,
хоть с нами уже никогда ничего не случится...

И даже о том, как дрожит серебристый ковыль,
как солнце седое в степи розовеющей тонет,
Теперь - нам вдыхать только горькую снежную пыль
и ветер уснувший качать в колыбели ладоней...

Ты знаешь, как плоть для души истомленной тесна,
Ты видишь - бессилие что-то во мне надломило,
Я верю теперь только собственным призрачным снам,
болезненным снам, уносящим последние силы...

Зима в моем храме... Почувствуй, как это легко -
понять, что все кончено... Жизнь постигают другие...
А нам - только сумерки, красный каскад огоньков -
угасшее эхо забытой ночной литургии...

Опять обжигаешь… Мне хочется сна и покоя,
А раньше казалось - к великому чуду причастна…
Мой зимний цветок, это ты меня сделал такою -
Безмерно усталой… Несчастной, несчастной, несчастной!

Мой зимний цветок, я боюсь… я боюсь просыпаться -
Опять -столкновенье времен и пространств разобщенность,
Нас нет в этом доме… Снега на постелях дымятся…
Мой зимний цветок, обреченность моя, обреченность…

Мой зимний цветок, я боюсь этой странной свободы -
Ночных пустырей, обрамленных корнями седыми,
Где куклы стеклянные водят свои хороводы,
И я между ними… Ты видишь, и я между ними!

Осколки сознанья: свечей непременно тринадцать,
Древесные духи, живущие в сонном органе,
Твои лепестки и мои обожженные пальцы…

Мой зимний цветок, я на грани, на грани, на грани…

***